В 31-м туре Барсумской рулетки мне выпало почитать "Берлинский дневник" Марии Васильчиковой
АннотацияКняжна Мари́я Илларио́новна Васи́льчикова (Marie Vassiltchikov, известна также как «Мисси» (Missie; 29 декабря 1916 (11 января 1917), Петроград — 12 августа 1978, Лондон) — русская аристократка из рода Васильчиковых, причастная к событиям заговора 20 июля с целью убийства Гитлера, оставила подробный дневник, выдержавший несколько изданий.
Васильчикова родилась незадолго до Февральской революции и была четвёртым ребёнком члена IV Государственной думы князя Иллариона Сергеевича Васильчикова и Лидии Леонидовны, урождённой княжны Вяземской.
Весной 1919 года семья эмигрировала из России, Мария росла в веймарской Германии, Франции и Литве (Каунас, с 1932); в Литве перед революцией находилось имение Васильчиковых, и там же её отец начинал службу. В 1938—1940 Мисси жила в Швейцарии, ухаживая за смертельно больным старшим братом.
С января 1940 литовские гражданки сёстры Мария и Татьяна (впоследствии, в замужестве — княгиня Меттерних) Васильчиковы служили в гитлеровском Берлине — сначала в бюро радиовещания, затем в Информотделе МИД, общаясь преимущественно с представителями немецкой аристократии (связи, установленные ещё их родителями в дофашистскую эпоху). Среди друзей Марии были непосредственные участники заговора 20 июля — Клаус фон Штауффенберг, Адам фон Тротт (его секретарём она была), Готфрид фон Бисмарк и другие, была она близко знакома и с членами их семей. В заговоре как таковом она не участвовала.
В последние месяцы войны Мисси работала медсестрой в Вене и эвакуировалась в Западную Австрию, где её застал конец войны. В 1946 году вышла замуж (венчание происходило по православному обряду) за американского офицера-разведчика Грэма Харндена (1913—1971), и жила с ним в Париже, где Харнден занялся архитектурой, а затем в каталонском Кадакесе. У Харнденов родилось четверо детей: Марина (1948), Энтони (1951—1999), Майкл (1954) и Александра (1956). После смерти мужа в 1971 Мария переехала в Лондон.
За полтора года до смерти побывала как турист в Ленинграде, посетила дом, где родилась (в то время в нём находился ДОСААФ). Умерла от лейкемии.
Единственное произведение Васильчиковой — «Берлинский дневник 1940—1945 г.» на английском языке, который она вела с чрезвычайной подробностью с первых дней службы в Берлине. Это один из немногих уцелевших текстов, исходящих из круга заговорщиков 20 июля и документирующих их деятельность; кроме того он предоставляет большой интерес с точки зрения эволюции взглядов немецкой аристократии на войну и нацизм. Начиная с провала заговора она вела записи при помощи особого скорописного шифра, продолжая их во время бомбёжек и артобстрелов в Вене; текст прекращается на эвакуации в Западную Австрию (незадолго до знакомства с будущим мужем). Васильчикова приготовила дневник к публикации незадолго до кончины, но издан он её братом Георгием уже посмертно (1984) и к 1993 году был переведён на 9 языков, в 1994 году вышло русское издание (М., изд-е журнала «Наше наследие»). Дневник Васильчиковой получил большое признание и известность во всём мире.
РецензияДневники очень специфическая литература. На мой взгляд дневники следует читать, либо если вы интересуетесь событием, очевидцем которого был автор, то есть как документ, либо как литературное произведение, если интересны эмоции и события жизни самого человека, и при этом автор литературно одарен. Например, мне было очень интересно в свое время читать дневник Татьяны Кузьминской, как дневник Наташи Ростовой. Эмоции, любовь, все дела)))
С дневником Мисси вышла другая история. Мне не интересны события, про которые она пишет и люди тоже, так что документальная сторона мимо. Слог хороший, но увлекательным ее дневники назвать нельзя.Но с точки зрения расширения границ сознания и мировоззрения эта книга была для меня полезна.
Это совершенно непривычный взгляд на войну. Есть определенный стереотип в сознании связанный с ВОВ, сформированный с детских лет фильмами, песнями, воспоминаниями ветеранов, приглашаемых на классные часы в школе, книгами, рассказами бабушек и дедушек. И в этот стереотип, как-то не укладывается, что война была не только у нас, что она была Мировая, что в войне были и другие пострадавшие люди, а не безликие "они", которые враги или союзники. Очередное подтверждение тому, что нет жесткого разделения на плохих и хороших. Очень интересное ощущение. Вроде бы живешь, развиваешься, избавляешься от иллюзий разнообразных, а потом наталкиваешься на такое ископаемое! И главное так не по себе от мысли, что все эти погибшие немецкие солдаты и офицеры чьи-то сыновья, возлюбленные, братья, по которым плачут, переживают, а вовсе не злобные монстры, которым так и надо. А ведь у самих людей прошедших войну, такого не было, если вспомнить рассказы и воспоминания. Они видели людей, а мы - шаблоны.
Еще интересен дневник тем, что автор относится к высшему обществу, к аристократии. А это вообще достаточно интересная позиция по отношению к миру. И среда общения не рядовая.
Ну, и описание гитлеровской Германии тоже интересно. Сколько общего и похожего с советской пропагандой. Политинформации, собрания. Боже ж ты мой, как все похоже!
АннотацияКняжна Мари́я Илларио́новна Васи́льчикова (Marie Vassiltchikov, известна также как «Мисси» (Missie; 29 декабря 1916 (11 января 1917), Петроград — 12 августа 1978, Лондон) — русская аристократка из рода Васильчиковых, причастная к событиям заговора 20 июля с целью убийства Гитлера, оставила подробный дневник, выдержавший несколько изданий.
Васильчикова родилась незадолго до Февральской революции и была четвёртым ребёнком члена IV Государственной думы князя Иллариона Сергеевича Васильчикова и Лидии Леонидовны, урождённой княжны Вяземской.
Весной 1919 года семья эмигрировала из России, Мария росла в веймарской Германии, Франции и Литве (Каунас, с 1932); в Литве перед революцией находилось имение Васильчиковых, и там же её отец начинал службу. В 1938—1940 Мисси жила в Швейцарии, ухаживая за смертельно больным старшим братом.
С января 1940 литовские гражданки сёстры Мария и Татьяна (впоследствии, в замужестве — княгиня Меттерних) Васильчиковы служили в гитлеровском Берлине — сначала в бюро радиовещания, затем в Информотделе МИД, общаясь преимущественно с представителями немецкой аристократии (связи, установленные ещё их родителями в дофашистскую эпоху). Среди друзей Марии были непосредственные участники заговора 20 июля — Клаус фон Штауффенберг, Адам фон Тротт (его секретарём она была), Готфрид фон Бисмарк и другие, была она близко знакома и с членами их семей. В заговоре как таковом она не участвовала.
В последние месяцы войны Мисси работала медсестрой в Вене и эвакуировалась в Западную Австрию, где её застал конец войны. В 1946 году вышла замуж (венчание происходило по православному обряду) за американского офицера-разведчика Грэма Харндена (1913—1971), и жила с ним в Париже, где Харнден занялся архитектурой, а затем в каталонском Кадакесе. У Харнденов родилось четверо детей: Марина (1948), Энтони (1951—1999), Майкл (1954) и Александра (1956). После смерти мужа в 1971 Мария переехала в Лондон.
За полтора года до смерти побывала как турист в Ленинграде, посетила дом, где родилась (в то время в нём находился ДОСААФ). Умерла от лейкемии.
Единственное произведение Васильчиковой — «Берлинский дневник 1940—1945 г.» на английском языке, который она вела с чрезвычайной подробностью с первых дней службы в Берлине. Это один из немногих уцелевших текстов, исходящих из круга заговорщиков 20 июля и документирующих их деятельность; кроме того он предоставляет большой интерес с точки зрения эволюции взглядов немецкой аристократии на войну и нацизм. Начиная с провала заговора она вела записи при помощи особого скорописного шифра, продолжая их во время бомбёжек и артобстрелов в Вене; текст прекращается на эвакуации в Западную Австрию (незадолго до знакомства с будущим мужем). Васильчикова приготовила дневник к публикации незадолго до кончины, но издан он её братом Георгием уже посмертно (1984) и к 1993 году был переведён на 9 языков, в 1994 году вышло русское издание (М., изд-е журнала «Наше наследие»). Дневник Васильчиковой получил большое признание и известность во всём мире.
РецензияДневники очень специфическая литература. На мой взгляд дневники следует читать, либо если вы интересуетесь событием, очевидцем которого был автор, то есть как документ, либо как литературное произведение, если интересны эмоции и события жизни самого человека, и при этом автор литературно одарен. Например, мне было очень интересно в свое время читать дневник Татьяны Кузьминской, как дневник Наташи Ростовой. Эмоции, любовь, все дела)))
С дневником Мисси вышла другая история. Мне не интересны события, про которые она пишет и люди тоже, так что документальная сторона мимо. Слог хороший, но увлекательным ее дневники назвать нельзя.Но с точки зрения расширения границ сознания и мировоззрения эта книга была для меня полезна.
Это совершенно непривычный взгляд на войну. Есть определенный стереотип в сознании связанный с ВОВ, сформированный с детских лет фильмами, песнями, воспоминаниями ветеранов, приглашаемых на классные часы в школе, книгами, рассказами бабушек и дедушек. И в этот стереотип, как-то не укладывается, что война была не только у нас, что она была Мировая, что в войне были и другие пострадавшие люди, а не безликие "они", которые враги или союзники. Очередное подтверждение тому, что нет жесткого разделения на плохих и хороших. Очень интересное ощущение. Вроде бы живешь, развиваешься, избавляешься от иллюзий разнообразных, а потом наталкиваешься на такое ископаемое! И главное так не по себе от мысли, что все эти погибшие немецкие солдаты и офицеры чьи-то сыновья, возлюбленные, братья, по которым плачут, переживают, а вовсе не злобные монстры, которым так и надо. А ведь у самих людей прошедших войну, такого не было, если вспомнить рассказы и воспоминания. Они видели людей, а мы - шаблоны.
Еще интересен дневник тем, что автор относится к высшему обществу, к аристократии. А это вообще достаточно интересная позиция по отношению к миру. И среда общения не рядовая.
Ну, и описание гитлеровской Германии тоже интересно. Сколько общего и похожего с советской пропагандой. Политинформации, собрания. Боже ж ты мой, как все похоже!
Спасибо тебе! Я именно этого и хочу от рулетки - читать то, что сама не выбрала бы.
Спасибо тебе! Я именно этого и хочу от рулетки - читать то, что сама не выбрала бы.